Новая система обращения с отходами I-II классов опасности нуждается в серьезной доработке

Создаваемая в России система обращения с отходами I-II классов опасности нуждается в серьезной доработке, заявила Александра Кудзагова, член президиума партии «ЗЕЛЁНЫЕ», эксперт Комитета по природопользованию и экологии ТПП РФ, выступая 25 октября на круглом столе Комиссии по экологии и охране окружающей среды Общественной палаты Российской Федерации. За восемь месяцев функционирования новой системы природопользователи получили отсутствие клиентоориентированности за гораздо большие деньги, чем раньше, отрасль переработки опасных отходов простаивает без сырья, а государство рискует увеличить сырьевую зависимость и спровоцировать появление несанкционированных свалок опасных отходов.

Новая система обращения с отходами I-II классов опасности заработала с 1 марта 2022 года. Компании ждут вывоза опасных отходов по 4-5 месяцев. Увеличиваются площади и сроки накопления отходов, а это экономические и экологические риски. Не решен вопрос с обезвреживанием помещения в случае загрязнения парами и остатками ртути.

«Даже если заключен договор, прошла закупка – утилизатор не приедет, потому что ждёт, когда еще у кого-то накопятся отходы, чтобы заполнить машину, – рассказала Александра Кудзагова. – Ведь он едет не как раньше – за большой номенклатурой отходов, а, например, только за батарейками».

Отдаленные территории оказались в еще более сложной ситуации. ХМАО, ЯНАО, Мурманская область ждут вывоза с мая, в настоящее время им предлагают заключать дополнительное соглашение на увеличение сроков оказания услуг. Природопользователи рискуют не суметь выполнить свои обязательства по передаче отходов в течение 11 месяцев с момента образования.

Другими последствиями для природопользователей стали разрушение системы работы с оборотной тарой, отсутствие учета особенностей режимных объектов, многочисленные технические проблемы на ФГИС ОПВК, необходимость соотнесения отходов организаций с классификатором опасных грузов.

Бюджетные организации жалуются, что не могут оплатить вывоз опасных отходов, поскольку казначейство не принимает документы из ФГИС ОПВК. Еще хуже ситуация у медицинских учреждений. Их отходы I-II классов опасности Федеральный экологический оператор не может принять, поскольку не имеет полномочий на работу с медицинскими отходами, а другие операторы – поскольку больше не имеют полномочий на работу с отходами I-II классов опасности.

«При этом затраты на обращение с опасными отходами выросли кратно, – отмечает эксперт. – Расходы на лампы, по расчетам предприятий, увеличились вдвое. Более того, фактически появилась новая статья расходов – утилизация вторичных материальных ресурсов. Раньше компания зарабатывала 50-70 тысяч на АКБ, а теперь должна заплатить 75 тысяч. То есть природопользователи получают отсутствие клиентоориентированности за гораздо большие деньги, чем раньше».

Из-за этого системного противотечения, заложенного в новый механизм, сбор аккумуляторов, который ранее на 100% обеспечивал страну сырьем (весь свинец в России – вторичный), перешел в серую зону. Через Федерального экологического оператора в текущем году, по словам участников заседания, удалось собрать 800 тонн АКБ, тогда как ранее ежегодный оборот отработанных аккумуляторов составлял 350.000 тонн.

Одновременно компании-переработчики простаивают без сырья. Многие – на грани закрытия.

«Допустим, я переработчик. У меня есть реальные мощности, которые я должен загружать. У меня есть реальные машины, которые я должен загружать. Исходя из этой загрузки формируется стоимость моей услуги и вся деятельность моей компании, – предложила смоделировать ситуацию Кудзагова. – Что теперь? Характер услуги заявительный, я вообще не могу планировать и резервировать свои ресурсы. Я не могу понять, когда мне ехать. За 10 или за 300 км? За какой партией? И самое главное – я как предприниматель никак не могу на это повлиять».

Фактически реформа уничтожила звено, заинтересованное в поиске потенциальных «сдатчиков» отходов.

Не спасает и повышение тарифа – эти деньги до переработчика не доходят. Начальная максимальная цена закупок, которая значительно ниже тарифа, еще снижается во время торгов. И далее еще раз снижается уже на внутреннем аукционе, если в регионе появляются «присоединившиеся компании». Часто это приводит к тому, что реальные переработчики даже не выходят на конкурс, поскольку итоговая стоимость оказывается гораздо ниже себестоимости услуги.

«Дальше решать вопросы отходов в рамках 44 и 223 федеральных законов, руководствуясь только ценой, нельзя», – подчеркнула Ольга Ларионова, член общественного совета Росприроднадзора.

«Когда главным критерием отбора утилизаторов является цена предложения, без аудита мощностей, без оценки опыта, – это дискредитация добросовестных утилизаторов, поле для демпинга», – говорит Александра Кудзагова. По её мнению, это грозит резким снижением объёма сбора и переработки опасных отходов и образованием несанкционированных свалок.

Михаил Страхов, заместитель председателя Комитета по природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности Администрации Санкт-Петербурга рассказал, что мобильная экологическая дежурная служба северной столицы за первые 9 месяцев 2022 года ликвидировала уже 61 свалку ртутных ламп, ламп было собрано в пять раз больше, чем за весь предыдущий год.

«На контейнерной площадке или в лесу лежат аккуратные коробочки, лампа к лампе. Понятно, что это благонадежные ТСЖ, управляющие компании, благонадежные детские сады и медицинские организации, копили, не смогли сдать и вынесли, – поясняет Страхов. – Кроме того, в Санкт-Петербурге работает 10 стационарных пунктов, куда население может принести опасные отходы. Эти пункты за несколько месяцев посетило 34.000 человек, 118 тонн опасных отходов собрано. Приносят по 50 ламп, тоже лампа к лампе. Понятно, что это юрлицо, но мы всё равно принимаем».

Диана Обухова, заместитель генерального директора ООО «Юридический центр промышленной экологии», подчеркнула, что принципы, заложенные в основу деятельности ФЭО, могут разрушить систему экологического нормирования, разрешительной документации, учета и отчетности. «В комплексных экологических разрешениях крупных предприятий уже указано, что должно произойти с отходом: он должен быть утилизирован, или размещен, или обезврежен. При этом предприятие не знает и никак не может повлиять на то, что в итоге ФЭО будет делать с этими отходами – это станет известно только по факту проведения закупки. Как предприятию, например, обосновать, что лимиты на размещение не нужны? Ведь в итоге отходы могут быть размещены, поскольку самым дешевым способом обращения окажется именно размещение?»

«Реализуема ли программная задача по формированию экономики замкнутого цикла в части сырьевых материалов, содержащихся в отходах 1 и 2 классов опасности (хром, цинк, кобальт, свинец, литий), если у отрасли переработки отходов разрушена мотивация к увеличению объёма и номенклатуры извлекаемых вторичных материальных ресурсов?», — задается вопросом Александра Кудзагова.

Полностью круглый стол вы можете посмотреть здесь https://vk.com/wall-43432547_25677